Электронно-вычислительные университеты (часть 1)

ДИПЛОМ ИЛИ ЗНАНИЯ?
Казалось бы, трудно представить себе более благоприятную ситуацию для развития системы среднего и высшего образования в глобальном масштабе, чем нынешняя, когда лозунг "знание - сила" получил прочнейший экономический фундамент. Однако на практике все оказывается далеко не так просто и однозначно. Проведенные в США социологические исследования свидетельствуют о том, что именно высшее компьютерное образование там сегодня считается непрестижным, несмотря на явную перспективность этой категории знаний и огромный спрос, предъявляемый рынком (дефицит квалифицированных кадров в компьютерной отрасли оценивается сегодня в 300 000 вакансий в одних только США и постоянно увеличивается).
Парадокс заключается в том, что знания, которых сегодня требует от работника бурно развивающийся компьютерный рынок, имеют мало отношения к формальному образованию, подтверждаемому академическим дипломом. Ежегодно во всем мире возникают миллионы серверов, узлов и локальных компьютерных сетей, которые кто-то должен создавать, поддерживать и администрировать, обучать пользователей и решать возникающие у них проблемы. Все эти серверы, узлы и сети основаны на применении технологий, которых 3-4 года назад еще не существовало в природе. Знания человечества об этих технологиях накапливаются сегодня, причем в процессе их практической эксплуатации, а не академического или лабораторного изучения. Квалифицированный специалист, строящий и администрирующий сеть на основе, скажем, Windows NT Server, обязан знать об этой системе те подробности, которые вчера были обнаружены, а сегодня опубликованы на листе BUGTRAQ или на сайте CERT. Вынести подобные знания из университетской аудитории невозможно: они добываются только в процессе ежедневной практической работы, опыт которой для решения прикладных задач стократ важнее, чем общие познания в компьютерных науках.

РАБОТА ВМЕСТО УЧЕБЫ
На это можно возразить, что есть разные применения компьютерных знаний. Есть текущее обслуживание сетей и машин, для которого прикладные практические навыки могут оказаться важнее общей теории, а есть фундаментальные работы, закладка основ, разработка архитектуры систем - те сферы деятельности, за счет которых определяется направление будущего развития современных технологий. У специалиста в области компьютерных наук, лучше знающего общие принципы, чем конкретику использования сегодняшних приложений, есть свое важное место в общей структуре отрасли. Именно такой специалист будет определять стратегию развития, именно он может квалифицированно решать задачи создания архитектуры и долгосрочного технологического планирования.
Но, увы, маховик уже запущен. Компьютерный рынок объединяет сегодня сотни миллионов машин во всем мире. Более ста миллионов компьютеров завязано в глобальную Сеть. Развитие киберпространства происходит уже сегодня, не дожидаясь собственных дипломированных стратегов. Оно определяется деятельностью людей, которые производят те или иные программные продукты здесь и сейчас, даже если эти люди не имеют необходимого формального образования. Как не имеют его ни Билл Гейтс, ни создатель Netscape Марк Андриссен, ни изобретатели Macintosh Джобе и Возняк, ни самые свежие магнаты программистской индустрии - израильские студенты, создатели коммуникационной системы ICQ, проданной в мае нынешнего года за 300 млн долларов.Сегодняшний компьютерный рынок высоко ценит университетские дипломы. Но он делает все возможное, чтобы лишить компьютерно одаренных подростков шанса и мотивации для их получения. Любой школьник, хорошо разбирающийся в принципах устройства и эксплуатации компьютерной техники, знающий языки программирования, может сегодня безо всяких дополнительных усилий получить высокооплачиваемую работу системного администратора или разработчика программных продуктов. Он также может заниматься развитием собственных проектов и разработок, спрос на которые в последнюю очередь будет зависеть от формальных квалификаций их создателя (самым ярким примером здесь может служить ICQ, но и у Джобса с Возняком 20 лет назад дипломов тоже никто не спрашивал).
4-5 лет назад в Израиле, незадолго до интернетовского бума, у меня было множество друзей по виртуальной переписке в тамошнем ФИДО, заканчивавших среднюю школу и готовившихся поступать на компьютерные факультеты местных вузов. Некоторые из них даже успели поступить. Но в 1994-1995 годах грянул призыв всеобщей интернетизации, и все мои друзья были мобилизованы и призваны в компьютерные фирмы на ответственные и высокооплачиваемые должности. Сегодня одни стоят во главе собственных фирм, другие возглавляют крупные Интернет-проекты и отделы в транснациональных корпорациях. Поначалу все они уверяли, что вот-вот разберутся с рабочей текучкой и вернутся доучиваться. Перспектива остаться без формального образования у моих друзей вызывала традиционные опасения, поддерживаемые и их родителями (вся компания была российского происхождения). Но постепенно и самим моим друзьям, и всем окружающим становилось ясно: доучиваться им уже не судьба. В университетах из этой компании остались только неудачники или полные лодыри, которые сознательно предпочли академическую синекуру высокооплачиваемой капиталистической мясорубке. Лучшие кадры забрало производство. И вряд ли когда-нибудь отпустит обратно на студенческую скамью.

НОВАЯ ОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА
С одной стороны, это, конечно, грустно. Можно сказать, что у моих друзей и миллионов их компьютерно одаренных сверстников во всем мире интернетизация отняла драгоценные годы студенчества, лишила привычки к систематическому получению знаний и т. д. и т. п. С другой стороны, не исключено, что мы присутствуем при закладке основ для новой системы академического образования, по крайней мере, в технических областях. Не стоит забывать, на каких основаниях строилась та традиционная система высшего образования, оторванного от прикладных дисциплин, по которой обучался я сам 10-15 лет тому назад и которая, по сути дела, унаследована нами от времен античности и средневековья. Эта система выстроена на определенных исторических посылках: студенту дается пять лет на то, чтобы усвоить все знания по избранной им дисциплине, которые человечество накопило за тысячелетия. При этом подразумевается, что пять лет, затраченные студентом на учебу, - ничтожный срок в истории развития осваиваемой им науки.
Однако с той поры, когда эта система возникла, в самом процессе накопления человечеством знаний произошли кое-какие существенные изменения. Как отмечалось все в той же докладной записке Ньютона Гингрича от 7 февраля 1971 года, с которой мы начали нашу заметку, «из 10 ученых, когда-либо живших на планете Земля, девять живут и работают сегодня». По многим прикладным дисциплинам, естественно-научным и техническим, от 90 до 100% всех накопленных человечеством знаний приобретено за последнюю четверть столетия. В этих условиях обучение прикладным дисциплинам «с отрывом от производства» может оказаться морально устаревшей системой, которую заменит сочетание практических занятий с теоретическими курсами. Причем такое сочетание, при котором практическая работа составляет необходимую и неотъемлемую часть обучения.
У этой ситуации есть и еще один аспект, касающийся способа составления учебной программы. Во времена моего студенчества (я учился на врача) первый этап академического образования сводился к получению общей специальности (в моем отдельном случае называвшейся «лечебное дело» и включавшей терапию, хирургию, акушерство и гинекологию). Выпускник покидал стены вуза с образованием самого широкого и общего профиля, в жанре «понемногу обо всем». Далее, чтобы стать урологом, офтальмологом, лором или гематологом, ему надлежало пройти дополнительную специализацию в той конкретной области, в которой он предполагал работать. В тогдашних советских условиях это было связано с плановой экономикой и институтом принудительного распределения выпускников. Конкретную специальность, по которой мне предстояло работать, Родина определяла, сообразуясь со своими текущими потребностями на момент моего выпуска.
Научно-технический прогресс работает против такой системы. По мере накопления современных знаний в каждой отдельно взятой прикладной области растет ценность узкой специализации и снижается ценность «общей осведомленности». Можно спорить о том, прилично ли современному врачу не знать трудов Авиценны или Пиро-гова, истории земской медицины и т. п. Но совершенно однозначно, что врач, не владеющий современными диагностическими методиками (УЗИ, ЯМР, компьютерная томография, гормональный анализ), не знающий фармакопеи в том виде, в каком она сегодня пишется на фабриках, а не на кафедрах, читавший по своей специальности только учебники, рекомендованные Минздравом в 1980 году, и не заглядывавший в иностранные специальные журналы июля 1998 года, - профнепригоден, и никакому больному нельзя рекомендовать лечиться или наблюдаться у такого врача, будь он хоть травматолог, хоть стоматолог. Его отставание от современного уровня медицины - даже не на шесть лет, а навсегда. Студенту, который сегодня хочет стать классным врачом по своей конкретной специальности, много важней изучать последние разработки фирм Siemens и Olympus, каталоги Сигмы и публикации Lancet, чем учебную программу, составленную в общих чертах при жизни академика Т. Д. Лысенко. Причем какие именно разработки Siemens или Olympus студенту важнее глубоко изучить к моменту прихода в клинику, зависит в первую, вторую и третью очередь от его специализации, которая не может начинаться после пяти лет обучения, как это происходило в мои времена. Она должна начинаться по крайней мере со второго курса. Сумма знаний по своей непосредственной специальности для каждого врачебного профиля сегодня слишком велика, чтобы можно было себе позволить откладывать их получение на неопределенное клиническое будущее. И прежде всего это связано именно с революционным развитием научно-технического прогресса.
Медицину я здесь выбрал как радикальный пример. К компьютерам это тоже относится, ибо сфера их применения ограничивается только рамками нашего воображения. Квалифицированный специалист по созданию, дизайну и развитию Web-узлов должен обладать набором знаний, которые совершенно бесполезны другому специалисту, отвечающему за информатизацию больничной или транспортной сети. Это разные специальности, требующие принципиально разной подготовки, разных знаний и навыков, хотя и то, и другое укладывается в общее определение «компьютерных наук». Отсюда - вывод, который многие читатели наверняка сочтут смелым и преждевременным, однако мне он представляется неизбежным.
В новых условиях, когда количественный рост накопленных человечеством знаний ежедневно переходит в новое качество, должны возникнуть новые принципы формирования учебной программы, исходящей из конкретных информационных запросов обучающегося, а не из шаблонных «пакетов», утвержденных министерствами и ведомствами без оглядки на прикладное использование. Завтрашний студент будет сначала выяснять для себя, чем Web-мастер или сисадмин отличается от системного аналитика или real-time-программиста и чем все они отличаются от technical writers, а уж потом он будет решать, под какую из этих специальностей составлять свое личное учебное расписание и у кого какой дисциплине учиться. При этом многие традиционные понятия, связанные с географической привязкой образования к конкретному вузу, утратят свою актуальность. Дистанционное обучение позволит составлять образовательный «пакет» из курсов разных университетов. Место одного общего диплома займут свидетельства об отдельных прослушанных курсах, которые и будут определять академическую квалификацию будущего работника в глазах каждого конкретного нанимателя... Нет смысла гадать, как скоро это случится. Стоит только отметить, что вопрос гингричевского выпускника «Какое образование они мне дали?» однажды навеки станет неактуальным. Его место займет вопрос «Какое образование я у них взял?». Ибо никакой, даже самый прозорливый, деканат в нашем стремительно меняющемся мире не может лучше учащегося знать, какие прикладные знания могут оказаться ему действительно полезны в практической работе. И сам учащийся не может этого знать, пока не познакомится с близкого расстояния с азами и сутью этой работы.

Продолжение статьи - читать.