Буддизм



Мы привыкли считать, что наука и религия - извечные соперники в объяснении мироздания. Однако современные знания о Вселенной открывают путь к диалогу между наукой и верой. Представители квантовой физики и буддизма решились сделать первый шаг на этом важном пути

Вера, которая ищет свободу в разуме

Буддизм - религия, не знающая догм. Она лишь указывает путь, которым человек сам может прийти к познанию абсолютной истины.

С представителем естественных наук Далай-ламе легче найти общий язык, чем христианскому теологу. Учителя буддизма не ввязывались в диспуты о космологии и теории эволюции. Буддизм никогда не конкурировал с естествознанием в сфере познания. В его основе лежит идея всемирного единства и взаимосвязи (ее практическим следствием стало смирение и сочувствие всему живому) — и полное равнодушие к экспериментальному исследованию тайн материи. 2500 лет назад Будда говорил, что нельзя погружать «лот мысли в непостижимое», поскольку «на этом пути ни на шаг не приблизишься к блаженству и миру». Его последователи выражали свои прозрения стихами, а не математическими формулами. В начале третьего века учитель Нагарджуна говорил: «Чем дальше мы удаляемся от мира, тем зримее нам его суть; чем ближе мы к нему, тем неразличимее становится он и ускользает, как мираж». Но эти слова с равным успехом могли бы прозвучать и из уст современного физика, объясняющего парадоксы науки. Причем обе стороны согласны, что подобное совпадение не случайно. Далай-лама XIV считает, что между буддизмом и естественными науками существует тесная связь. В последние годы он ищет диалога с наукой, поскольку «пути к познанию истины многообразны. И нередко они пересекаются».
История буддизма началась с Сиддхартхи Гаутамы, родившегося в 623 году до нашей эры на территории нынешнего Непала. Наследный принц, он отверг благополучную жизнь после того, как к нему пришло прозрение, ставшее впоследствии ядром его учения: страдание — это основное условие человеческого существования. Каждого, независимо от его воли и желаний, ожидают болезни, старость и смерть. С такой безысходностью молодой аристократ не мог примириться. В поисках выхода он испробовал разные духовные практики, известные в его время. Семь лет прожил нищим отшельником, соблюдая строжайшую аскезу. Потом, отказавшись от крайностей самоистязания, предался медитациям и достиг нирваны — состояния полной отрешенности от внешнего мира, от всех чувственных представлений и образов. Его описывают как непосредственное постижение абсолютной реальности, слияние с ней.
Так «неустанно ищущий» стал Буддой - Просветленным. Он не оставил своим последователям готовой религии, которую можно усвоить с помощью символа веры. Смысл его учения таков: путь к преодолению страданий открыт всем, но найти его и идти по нему каждый должен сам. Любая ситуация предоставляет человеку свободу в выборе мыслей, слов и поступков, которые послужат ему на благо или во вред, приведут к изменению его кармы. Принцип кармы состоит в том, что каждый рано или поздно — в этой жизни или в следующем перерождении - пожинает плоды своей сознательной деятельности. Хорошая карма - предпосылка духовного совершенствования.
По буддийским представлениям, достигший просветления может вырваться из круга страданий, освободиться от кармы, смерти и серии перерождений. На пути к этой далекой цели Будда советовал придерживаться принципа, который характерен не только для буддизма, но и для научного склада мышления: не устанавливать никаких догм, вновь и вновь проверять общеизвестные аксиомы: «Не принимайте на веру никаких общепринятых суждений; не принимайте ничего лишь потому, что это вошло в обычай, или из уважения к вашим духовным учителям. Никому не подражайте и не следуйте ни за видимостью истины, ни за поверхностными мнениями...».
Скептицизм — необходимая составляющая научного метода, и с ним связана еще одна общая для буддизма и науки черта: недоверие к видимости. Буддизм учит, что явления обманчивы, что чувства создают перед нами образ действительности, которой на самом деле не существует. Эта идея, которую примерно в ту же историческую эпоху выразил в Европе Платон, стала основополагающей для физиков в конце XX века.
Насколько реальна та реальность, которую мы воспринимаем чувствами? Для ответа на этот вопрос ученым нужны лаборатории и аппаратура, буддистам - лишь подушечка для медитаций. В чем, например, сущность стола? На этот вопрос нельзя дать однозначного ответа: для того, кто ест за ним, стол - мебель. Для маленького ребенка - неподвижное четвероногое. А для древесного червя — разом и пища, и жилище.
Стоит ли за всеми этими частностями единая сущность? Что такое «стол сам по себе»? Разгадка: ничто. В бесконечности возможных определений стол сходит на нет—так же как и любой другой предмет, который мы подвергнем такой проверке. Буддисты называют это «шуньята» — пустотой, лежащей в основе всех явлений.
Но эта пустота одновременно является и полнотой, свидетельством всеобщей взаимосвязи. Стол на монастырской кухне - результат стечения обстоятельств, позволивших вырасти дереву, из которого он сделан. Это было бы невозможно без солнечного света, углерода, водорода и фотосинтеза. Стол не возник бы и в том случае, если бы однажды не повстречались друг с другом родители плотника, который склеил сосновые доски.
Неподвижность. Молчание. Постижение связи вещей в потоке непрерывных изменений... Мыслительные упражнения отрывают сознание от поверхности явлений, уменьшают «притяжение» бренного чувственного мира. И в какой-то момент возникает странный вопрос: что такое это «я», которое медитирует и мыслит, испытывает желания и отвращение, любовь и ненависть?
В учении Будды представление об отдельной индивидуальности также считается иллюзорным. Тому, кто хочет достигнуть просветления, придется в конечном счете освободиться от собственного «я». Для выполнения этой сложнейшей задачи одних только интеллектуальных усилий недостаточно. Тут нужно прибегнуть к медитации. С ее помощью буддистам удается преодолеть препятствие, перед которым в отчаянии отступают ученые, изучающие сознание, - неспособность нашего интеллекта служить орудием объективного самоанализа. Медитация - искусство, с помощью которого можно перехитрить интеллект. Она, как говорит Далай-лама, выводит сознание на свободу «из самой глубины темницы».
Неподвижность. Молчание. Ни единой мысли - даже мысли о том, что не должно быть мыслей... В то время как ученые рассматривают интеллект в качестве инструмента для работы с понятиями, медитирующие, наоборот, стремятся избавиться от понятийного мышления. Цель самосозерцания - полный внутренний покой. Один из учителей буддизма описал медитацию как способ «расширить область воспринимаемого сознанием - за пределы индивидуального и временного». На последней и высшей стадии, стадии просветления, в реальности которой убеждены буддисты, «всякое разделение на субъект и объект исчезает. И дух открывает свою истинную сущность — ясность и светоносность». Буддисты не допускают самую возможность того, что основа сознания материальна. Буддисты считают свое учение самостоятельной экспериментальной наукой, которая имеет дело с иной сферой и располагает иными методами, нежели западные научные дисциплины. И нисколько не боятся вопросов, от которых шарахается большинство ученых: что было до Большого взрыва? Откуда взялись законы природы? Как связаны микромир элементарных частиц и мир, в котором мы живем? Это закономерно: ведь отдельный ученый, как правило, лишь винтик на фабрике по производству научно-технического прогресса. Человек же религиозный -носитель цельного мировоззрения, пытающегося объяснить мироздание.
Неподвижность. Молчание. Улыбка. То, что говорит Далай-лама, кажется очень простым: «Ясный ум и любящее сердце должны сотрудничать». Его Святейшество, шестидесятитрехлетний крестьянский сын с заразительным звонким смехом, любопытный, остроумный, восприимчивый, - сама умиротворенность. Он таков, и когда слушает объяснения экспериментов с фотонами в лаборатории квантовой физики, и когда выступает перед учеными в цитадели западного мышления, Гарвардском университете: «Я с детства любил науку и технику. Они, безусловно, необходимы для процветания человечества. Но если заглянуть вовнутрь, то там, хотя наша голова и не очень большая, есть огромные неизученные пространства. Поэтому было бы хорошо половину нашей энергии направить во внешний мир, а другую половину — во внутренний».

Ханне Тюгель