Назад по Мосту в никуда

Поднимаясь вверх по реке Уонгануи, писатель Джефф Каш размышлял о долгой борьбе колонистов с дикой природой и о том, что из этого вышло.

Куда ни глянь - холмы и ухоженные луга, покрытые сочной зеленой травой. Страна пастбищ -такой Новая Зеландия предстает на пакетах молока и пачках масла. Такой она долго виделась и нам, новозеландцам. Больше ста лет Великобритания скупала «на корню» всю нашу мясомолочную продукцию. Можно сказать, до наступления 1970-х мы как сыр в масле катались!
Сегодня этот пасторальный пейзаж - стада овец на бескрайних лугах - уже не умиляет нас. Добрая старая Англия покупает молочные продукты в странах Евросоюза. Фермерство - основа основ Новой Зеландии - оказалось не таким уж надежным и прибыльным делом, как мнилось переселенцам, прибывавшим на далекие острова, чтобы начать новую счастливую жизнь. И нам, новозеландцам, пришлось спешно искать новый «имидж». Новый смысл существования.
На Северном острове в устье реки Уонгануи стоит одноименный город. Когда-то в его порту стремились как можно быстрее загрузить замороженную баранину в трюмы судов. Теперь здесь больше всего ценится быстрота, с которой обслуживают туристов. В Уонгануи едут немало местных и иностранцев. Их привлекает долина реки-исконные земли маори.
Путешествие вверх по Уонгануи - это путешествие во времени. Названия прибрежным деревням давали колонисты, но маори переиначивали их на свой лад: Коринф стал Коринити, Афины - Атене. А туристы направляются к знаменитому мосту в долине Мангапуруа. Семьдесят лет назад здесь стояли аккуратные фермы, паслись овечьи стада. Теперь время словно повернуло вспять: холмы опять заросли высоченным лесом - риму, тотара, тава, бук. Как будто колонисты вовсе и не корчевали деревья.
Фермеры покинули эту долину в 1942 году. Несколько суровых зим и падение спроса на масло и мясо (волны Великой депрессии 1930-х годов докатилась и до Новой Зеландии) заставили их отказаться от мечты о спокойной, надежной жизни на самом краю мира, вдали от его потрясений...
О крахе их надежд напоминает мост. Его строили в 1936 году по последнему слову техники. Одна- . ко конструкция из стали и бетона упирается прямо в лес. Дорогу так и не достроили, живших в долине фермеров с внешним миром так и не соединили. Затерянный в чаще мост красноречиво рассказывает о заброшенных фермах и рухнувших мечтах. Его так и называют - Мост в никуда.
Однако времена меняются. Сегодня символ былого поражения наводит на совсем иные мысли. Мы осознали, что главное богатство страны -природа. Гигантские папоротники, редкие цветы и деревья, необычные птицы... Вот только наших диких животных необычными никак не назовешь: свиньи, козы, собаки, кошки, хорьки да крысы. Они прибывали на европейских кораблях и «ударялись в бега». Есть еще летучие мыши - единственные млекопитающие, населявшие острова до появления колонистов. Зато ни одно животное не представляет никакой опасности для человека!
Добравшись до островов, колонистам  пришлось признать, что эту землю создал добрый Бог. Даже свирепые каннибалы маори - кстати сказать, трудолюбивые земледельцы, - перестали поедать друг друга, как только отведали нежное, невиданное здесь мясо - ягнятину и свинину.
Маори давали имена каждому холму, каждому дереву и озеру, а колонисты строили церкви. И аборигены и пришельцы яростно претендовали на душу страны - и на ее плодородные земли.
Сто лет назад маори пришлось покинуть свои деревни и перебраться в Афины, Коринф и Иерусалим под сень церковных колоколен. Колонисты, проплывая по Уонгануи, довольно оглядывали окрестные берега. Казалось, их Бог одержал победу...
В конце 1970-х я сидел на пляже в устье Уонгануи и любовался закатом. Наверное, я испытывал ту же гордость, что и мои прадеды-колонизаторы. И тут мой взгляд упал на здание с изогнутой красной крышей -дом собраний маори...
С детства я знал, что Новая Зеландия на языке маори - Аотеа-роа, страна «Длинное белое облако». Помнил еще около сотни маорииских названии гор и озер - но не знал, что они означают.
В тот вечер знакомый пляж показался мне чужим. Или, скорее, я почувстовал себя здесь чужим. Именно тогда я ощутил перемены, происходящие в моей стране: старый фермерский уклад потихоньку изживал себя, а маори все настойчивее заявляли о своих правах на отнятые у них земли.
Времена меняются. Пакеха - потомки европейцев - уже говорят и думают по-другому. В наш английский вошли слова из языка маори. А еще мы заимствовали кое-что из их философии. Крича перед началом регбийной схватки «киа каа» - «будь сильным», мы учимся стойкости у тех, кто не поступился своей независимостью.
В XX веке мы стояли на перепутье, но, похоже, уже сделали выбор. После премьеры киноэпопеи «Властелин колец», которую Питер Джексон снимал у себя на родине, мир заполнили рекламные щиты с новозеландскими пейзажами и слоганом «Декорации остались». Острова вновь ждут гостей - туристов.
Джефф Каш