Н. В. ГОГОЛЬ
Большое место в биографии Николая Васильевича Гоголя (1809—1852) занимает не только Москва, к которой писатель особенно был привязан, неизменно называя ее своим любимым городом, но и Подмосковье. Эта связь была наиболее тесной в последние годы жизни писателя, в драматическую пору, окончившуюся для него бессильной попыткой создать второй том «Мертвых душ» и завершившуюся смертью. Трудно назвать кого-либо другого из плеяды гениальных писателей, кто был бы так беспощадно изломан самовластьем, как это случилось с Гоголем. Трагедия Гоголя, его гибель — это одно из величайших преступлений крепостнического строя. «Слышно страшное в судьбе наших поэтов»,— писал Гоголь по случаю гибели Лермонтова. Это «страшное» отметило и судьбу самого Гоголя.
Автор «Ревизора» и «Мертвых душ», страстно отрицавший все устои крепостнической России, ее чиновно-бюрократический строй, выступил в 1846 г. с книгой «Выбранные места из переписки с друзьями». «Дух ее был совершенно противоположен его прежним творениям,— писал А. И. Герцен,— которые так сильно потрясли всю читающую Россию». «Великий писатель, который своими дивно художественными, глубоко истинными творениями так могущественно содействовал самосознанию России, давший ей возможность взглянуть на самое себя, как будто в зеркале, является с книгою,— писал В. Г. Белинский,— в которой во имя Христа и церкви учит варвара-помещика наживать от крестьян больше денег...»
Вернувшись из-за границы в Москву, после жестокой критики людьми, которых Гоголь уважал, «Выбранных мест из переписки с друзьями», усомнившись в правоте своей и чувствуя совершенную им ошибку, он принялся писать второй том «Мертвых душ». Этой работой писатель надеялся оправдать себя в глазах передовой России и высказать свой взгляд на родину, на русский народ, примирить всех и все — иначе говоря, пытался сделать невозможное.
Признавая «часть правды» в письме Белинского, Гоголь писал о том, что в России многое изменилось с тех пор, как он в ней не был, что ему «нужно почти сызнова узнавать все, что ни есть в ней теперь...», что ему «не следует выдавать в свет ничего, не только никаких живых образов, но даже и двух строк, какого бы то ни было писанья», пока он не увидит «многого своими собственными глазами» и не пощупает «собственными руками».
Главным делом представлялось ему «узнать Россию», «вглядеться в ее черты», понять все то, что совершалось в ней, пока видел он ее из своего «прекрасного далека».
«Я располагаю поездить по губерниям в окружностях Москвы... поглядеть на Русь в тех местах, где ее не знаю...» Подобное желание «поглядеть на Русь» он высказывает в ту пору постоянно.
Летом 1849 г. Гоголь отправляется вместе с М. П. Погодиным к П. А. Вяземскому в Остафьево. Сохранилась скупая дневниковая запись Погодина от 5 июня того года: «К Вяземскому в Остафьево по Серпуховской знакомой дороге, по которой ездил с таким бьющимся сердцем. С Гоголем о Европе, о России, правительстве... Вяземский очень рад... Обедали У Окуловых». Усадьба Окуловых — Никольское — соседствовала с Остафьевом. Таким образом, «подмосковный Парнас» принял в свои стены и Н. В. Гоголя.
В первых числах июня 1849 г. Гоголь с Л. И. Арнольди, братом фрейлины А. О. Смир-новой-Россет, отправился погостить в Калугу, где муж ее был губернатором. А. О. Смирнова-Россет — приятельница Пушкина и Гоголя, в молодости поклонница их таланта, теперь, в годы душевного кризиса, переживаемого Гоголем, разделяла с ним религиозно-мистические воззрения. В эту пору ее влияние на великого писателя сказывалось отрицательно.
По рассказам Арнольди, «в дороге Гоголь был оживлен и с большим интересом и вниманием изучал условия жизни тех мест, через которые они ехали». Гоголь пробыл у Смирновой две недели и заспешил «еще на недельку» в окрестности Москвы. Несколько дней прожил он в Москве, а затем уехал на дачу к С. П. Шевыреву, профессору Московского университета, с которым состоял в приятельских и деловых отношениях. Шевырев жил в имении Д. В. Голицына в Больших Вяземах. Здесь Гоголь читал главы из второго тома «Мертвых душ». В конце лета, в августе, писатель приезжает в Абрамцево к Аксаковым.
Давнишний знакомый Гоголя профессор Я. К. Грот рассказывал, как мечтал великий писатель лучше узнать Россию и русский народ: «Он решился просить всех своих приятелей, знакомых с разными краями России или еще собирающихся в путь, сообщать ему свои наблюдения по этому предмету. О том просил он и меня. Но любознательность Гоголя не ограничивалась желанием узнать Россию со стороны быта и нравов. Он желал изучить ее во всех отношениях».
Аксаков подробно описал события этого периода жизни великого писателя, рассказал о его пребывании в кругу обитателей Абрамцева. «Гоголь много гулял у нас по рощам и забавлялся тем, что, находя грибы, собирал их и подкладывал мне на дорожку, по которой я должен был возвращаться домой... (Аксаков плохо видел.— Ред.). По вечерам читал с большим одушевлением переводы древних Мерзлякова, из которых особенно ему нравились гимны Гомера». Но самым важным оказалось чтение Гоголем первых глав второго тома «Мертвых душ». Осенью Гоголь вновь приезжал в Абрамцево. Чтение «Мертвых душ» продолжалось.
В августе 1849 г., возвращаясь в Москву из Абрамцева, Николай Васильевич гостил в Муранове (ныне Музей-усадьба имени Ф. И. Тютчева).
В стороне от больших дорог, за лесами, сохранившими до наших дней все свое очарование, расположена эта старинная усадьба, владельцы которой много раз на протяжении прошлого века менялись, но неизменно оказывались причастными к литературе. Мураново по справедливости получило название «литературного гнезда». Список литераторов, имевших отношение к Муранову, длинен и разнообразен. Во времена, когда имение принадлежало суворовскому генералу Л. Н. Энгельгардту, посещал Мураново «поэт-герой», «поэт-запевала» Денис Васильевич Давыдов.
Давыдов познакомил семью Энгельгардтов с поэтом Евгением Абрамовичем Баратынским. После женитьбы Баратынского на старшей дочери Энгельгардта Анастасии Львовне Мураново становится местом постоянного жительства поэта.
Баратынский умер 44 лет от роду на чужбине, в Неаполе. Тяжело было оставаться вдове поэта в осиротевшем доме, и Мураново перешло во владение ее сестры, вышедшей замуж за Н. В. Путяту, человека незаурядного, тоже причастного к литературе и передовым общественным кругам.
В гостях у Путяты бывали известный писатель В. Ф. Одоевский; приятель Пушкина, автор эпиграмм и шуточных стихотворений С. А. Соболевский.
Замечательным событием в жизни Н. В. Путяты явилось сближение его с Ф. И. Тютчевым, которого он знал еще в студенческие годы. Ф. И. Тютчев не раз посещал Мураново, когда приезжал из Петербурга в Москву. В 1869 г младший сын Ф. И. Тютчева Иван Федорович женился на дочери Н. В. Путяты.
После смерти Федора Ивановича (1873) в Мураново перевезли из Петербурга обстановку его кабинета, многочисленные личные вещи, рукописи, библиотеку. Из усадьбы Тютчевых Овстуг, находившейся в бывш. Орловской губернии, в Брянском уезде, где поэт родился и провел свои детские годы, были вывезены в Мураново также некоторые семейные предметы, в том числе портреты родственников Федора Ивановича.
Гостем этого «литературного гнезда», когда в Муранове жил Н. В. Путята, и оказался Н. В. Гоголь.
«Известите меня через нарочного,— писал он Путяте,— будете ли вы дома сегодня и завтра, потому что, если не сегодня, то завтра я и старик Аксаков, сгорающий нетерпением с вами познакомиться, едем к вам». С Н. В. Путятой Гоголь встретился, вероятнее всего, за границей в 1836 г. Теперь Гоголь познакомил с хозяином Муранова С. Т. Аксакова. С той поры комната в мурановском доме, в которой останавливался Гоголь, получила название Гоголевской. Здесь бережно сохраняется приземистый диван-«жаба», на котором отдыхал Николай Васильевич. Над диваном — портрет великого писателя, выполненный неизвестным художником. Портрет этот принадлежал ранее Путяте.
Вернувшись в Москву, Гоголь упорно работает, но пишет чрезвычайно медленно с огромной затратой сил. Неуспех болезненно от зывается на состоянии его духа. «Стараясь не пропустить и минуты времени, не отхожу от стола, не отодвигаю бумаги, не выпускаю пера — но строки лепятся вяло, а время летит невозвратно, или, в самом деле, 42 года есть для меня старость»,— жаловался он В. А. Жуковскому.
В 1851 г., в июне, Гоголь некоторое время гостил в имении А. О. Смирновой-Россет — Спасском. Старинная усадьба Смирновых стояла в устье реки Нерской вблизи Москвы-реки.
Гоголь жил во флигеле «дома прекрасной архитектуры». Окна его выходили в сад. Как обычно, писатель работал, стоя перед пюпитром. Любил Гоголь удаляться в сосновую рощу, бродить по берегам Москвы-реки. Посещал ближайшие села — Константиново за Москвой-рекой, Маришкино.
Сейчас в Спасском от той далекой поры сохранился только парк.
Летом и осенью того же 1851 г. Н. В. Гоголь еще трижды посетил Абрамцево, а через несколько месяцев, надломленный, истерзанный душевными сомнениями, уничтожив написанные главы второго тома «Мертвых душ», умер.
Это случилось в Москве 21 февраля 1852 г. Прах его покоится ныне на Новодевичьем кладбище.