А МЫ ПРОСО СЕЯЛИ...



Но вернемся к хлебу. Само слово «хлеб» подразумевает исходную мучную похлебку, поскольку потребление пищи связано с предварительным увлажнением ее. В сухомятку, как известно, есть не слишком приятно и даже вредно. Нынешний, квасной хлеб появился не сразу. Люди заметили, что заквашенная мука — тесто — поднимается, т.е. еды прибавляется! И стали печь это самое тесто. Посмотрим, чему соответствует слово «хлеб» в других языках: рус, серб, хлеб (= круглый хлеб, каравай, краюха, буханка), болг. хляб, сло-вен. (h)leb, чеш., польск. chleb, англ. loaf, нем. Laib, швед, lev, limpa, норв. leiv, lojf, норв. lefse «лепешка, блинчик»; англ. leaven «дрожжи, закваска», нем. Lab, итал. lievito, фр. levain, levure (оба слова появились во французском языке только в XII веке!), исп. levadura, португ. levedura; рум. dduat «тесто, закваска»; англ. unleavened «пресный», голл. laf, нем. labberig, норв. lapp. А сильно ли отличается от перечисленных слов название иранского хлеба — лафа. Или кавказский лаваш. Или еврейская хала Когда еще не было закваски, готовили опреснок (пресный хлеб, еврейская маца). Пресные среднеазиатские лепешки («сухари») можно хранить годами, они не плесневеют, а их твердокаменность снимают размачиванием.
Считается, что люди научились варить суп примерно за 3 тыс. лет до н. э. Но мало кто знает, что, например, знаменитые русские щи (в XIX веке их называли шти) происходят от общеславянской похлебки — штейбы, которая сохранялась у полабских славян еще в XVIII веке. А штейба исходно — похлебка из крупы и сушеной рыбы. И все тут. Это понятно: зимой похлебку варили из припасов, заготовленных летом, а много ли было разносолов в веке, этак, в X? Капусты еще не было, она упоминается, самое раннее, в источниках, относимых к XI-XII векам. Что в России, что во Франции. Однако, в окрестностях озера Селигер до сих пор летом собирают маленькие кочешки дикой капусты, называемой там «молодила», из которой варят вкуснейшие щи, не уступающие по вкусу щавелевым «зеленым». И это очень даже полезное ЗЕЛЬЕ.
Вообще, русские слова «злак», «зелье» и «зелень» — однокоренные, в родственных языках они также обозначают съедобные травянистые растения: рус, серб, зелье, словац. ziele\ зелень; болг. зеле, «капуста», чеш. zeli, лит. zole, «трава»; злак, польск. ziele, «трава, злак», греческое «глюкос» ( = сладкий) ранее также означало просто «съедобное».
Сначала люди находили съедобные дикорастущие злаки и ели зерна, поджаривали их на камнях очага. Потом стали толочь зерна в ступках и варить похлебку: не случайно овсяная мука по-русски до сих пор называется «толокно». Почему именно овсяная, тоже понятно: овес — неприхотливое растение, вызревал повсеместно, потому и называется повсюду в Европе практически одинаково: овес, болг. овес, серб. овас, чеш. oves, польск. owies, лит. aviha, латыш, auza, англ. oat, голл. haver, нем. Hafer, швед., норв. havre, рум. ovzz, итал. avena, фр. avoine, исп. aveja, португ. aveia. Овес быстро всходит, поэтому у православных до сих пор сохраняется языческий обычай на Пасху класть яйца в проросший овес, символизирующий возобновление жизни, то есть воскресение ее по весне. Упоминается же овес опять-таки с XI-XII веков.
В старинной русской песне поется: «А мы просо сеяли, сеяли...» Причем, согласно новгородским раскопкам, на северо-западе просо сеяли раньше ржи и других злаков. Исходное значение слова, опять-таки, — «съедобное растение». Оно родственно, с одной стороны, словенскому pir «полба, дикорастущая пшеница» (помните у Пушкина в «Сказке о попе и его работнике Балде»: «есть же мне давай вареную полбу...»), литовскому purai, «пшеница», а, с другой стороны, немецкому Frass, «корм» (откуда нем. fressen, «жрать», голл. fretten, норв. fratse, шт. fret, швед./rata). Пшено — это вытолоченое («выпушенное») просо или полба.
Затем стала культивироваться.более урожайная в умеренном климате рожь, причем распространилась она достаточно быстро, поскольку, как и овес, называется в балто-славяно-германском ареале везде практически одинаково: рожь, болг. ръж, серб, раж, чеш. reh, польск. rez, лит. rugys, англ. rye, голл. rogge, нем. Roggen, швед, reg, но в южных краях од-нокоренное слово обозначает другие злаки: рум. orz, «ячмень», итал. orzo, фр. orge, фр. ers, «чечевица», при этом исп. orujo означает «жмых», греч. арход «хлеб», а фр. шгосЬе — вообще «лебеда»! (И опять вспомним старинную русскую песню: «Посею лебеду на берегу...» Когда в XIV веке наступило похолодание, когда было голодно, и лебеда в пищу годилась.) Пшеница достаточно капризна к климатическим условиям, поэтому в Европе стала культивироваться позже ржи.
В теплых южных краях, там, где было достаточно воды, воз делывал ся рис, болг., серб, ориз, серб, риж, словен. rih, чеш. ryhe, польск. ry'i, лит. ryhiai, англ. rice, голл. rijst, нем. Rets, швед., норв. ris; рум. orez, итал. riso, фр. riz, исп., португ. arroz, греч. (ppv£a, pv^i. Родина риса, предположительно, Индия. Исходное индийское слово для обозначения риса — vrihi («вриги»), которое дало и афганское «вриджи» = рис, и... греческое «вриза» = рожь! Однако, например, во французском языке слово «рис» известно только с 1270 г., в итальянском — немногим раньше, а в других европейских — и того позже. В русском языке даже весьма поздно — только в 1718 г. А до этого его звали, опять-таки, САРАЦИНСКИМ пшеном! И опять мы видим, что реальное время культивации риса, по крайней мере в Европе — не ранее XIII века, а отнюдь не древнеримская эпоха. Ф. Бродель пишет, что рис в Ломбардии стали возделывать около 1475 г. Очевидно, что рис — это также общее слово, причем явно родственное и словам, обозначающим рожь, ячмень, чечевицу, — т.е. просто наиболее урожайные злаки в данной местности.
И в Китае, где теперь рис — основная культура, он появился, скорее всего, даже позже (поскольку в китайском языке просто нет звука «р»). А до этого питались, скорее всего, гаоляном — дикорастущим злаковым семейства сорго. В основе китайской любви к рису, как и всякой вообще любви, лежало чудо. Чудо небывалой, неслыханной урожайности. Шутка ли: гектар китайской земли в XVI веке давал 30 центнеров риса и всего 5 центнеров пшеницы, а будучи отведен под животноводство, произвел бы только 150 кг мяса. Выбор был предопределен, а с ним — и судьба огромной страны. Технология выращивания поливного риса, предполагавшая использование сложных оросительных систем и огромную концентрацию труда, была немыслима без крепкой социальной дисциплины и тоталитарного государства в роли непосредственного организатора экономики. Но это — не ранее позднего средневековья!
Очень любопытна история гречихи. Кажется, что это «греческая» крупа, но это вовсе не так. Родиной гречихи считается Южная Азия. В Индии гречу зовут «черный рис». В Европе гречиха появилась в XV в. В русских источниках упоминается с 1495 г. При каких обстоятельствах получила распространение в Европе — никто не знает. По мнению итальянцев, французов, испанцев и португальцев, это — «сарацинская» крупа. Польское название гречи — gryka (не greka!) явно связано с лит. grikai, «полба». По-болгарски гречка — «елда», при этом аналогичное сербское «хельда» означает «итальянское просо». Одно из немецких названий гречки — Heidenkorn, означает, как и у чехов, pohanka — «языческое зерно». У англичан buckwheat — нечто вроде «козлиная пшеница», как и шведское bovete, и немецкое Buchweizen. А вот у финнов гречка — tattari, т.е. «татарская крупа». Впрочем, есть и аналогичное немецкое Taterkorn.
А самое любопытное с гречкой следующее: вроде бы «греческое» происхождение ее названия в русском языке очевидно, но как раз в Греции ее практически НЕТ, а греческое слово helymos, родственное сербскому «хельда», означает «ИТАЛЬЯНСКОЕ просо». А вот по-румынски греча называется «хришкэ», что не соответствует слову «греческий», поскольку грек и по-румынски грек, а не «хрик». И само румынское слово «хришкэ» — явно славянского происхождения (но не сербского или болгарского, а скорее, украинского!). Растения из семейства гречишных издавна хорошо известны в Восточной Европе, например, ревень и щавель. Но в пищу употребляются только их листья и стебли. А вот у сныти (нем. Giersch), травы из семейства зонтичных, ели не только стебли и листья, но и мелкие крупообразные плоды (ср. семена укропа). Поэтому «итальянское» (т.е. то же «валашское») просо, т. е. гречиха, возможно, и к грекам попало от славян через «валахов», а не наоборот. Но есть и куда более любопытная аналогия: немецкое Hirse, швед, hirs и норв. hirse означают именно «просо, пшено», а если их сопоставить с румынской «хришкэ» («гречиха»,) то «греческого» в гречихе не остается вовсе ничего... (И кое-что еще «грецкое» оказывается в Европе на поверку «валашским», например, в западно- и южнославянских языках грецкий орех = «влашский орех», как и англ. walnut, и нем. Walnuss и т. п.)
Так что же было у греков «просом»? Оказывается, слово, родственное нашему просу, означает очень полезную зелень — лук-порей! (греч. praso, рум. praz). Правда, итальянцы, испанцы и французы свой порей (соотв. porro, puerro и poireau) производят от латинского porrum. Но простодушные португальцы до сих пор, как и греки, зелень (и вообще зеленый цвет) обозначают словом prasino. И дикорастущий сорняк — наш пырей, болг. пирей, серб, пир, чеш. руг, рум. pir, польск perz, латыш, purava теперь от проса отличают, хотя исходное слово «пыро» означало ту же полбу... И мы возвращаемся на круги своя — в балто-славянский ареал зеленной и злаковой культуры.